Библиотекарь рун [СИ] - Ким Савин

моего огненного плевка на первой ночевке, получалось следующее. Необычным было сильное проявление магии у детей и подростков, лет до 17–18 в среднем. Огонек там зажечь на ладони, или камушек маленький в воздух поднять ненадолго — это для юного одаренного — запредельный максимум. Сам Артон смог перевести свое внутреннее тепло в видимое пламя меньше года назад. А запустить огонь маленьким и слабым шариком на пару-тройку метров у него получилось незадолго до вступительных экзаменов в Академию. Это при том, что тренировался он, по оценке Тудора, в последний год как одержимый. Тут и желание отомстить когда-нибудь за родителей мотивировало, и страх, что дара не хватит для поступления в Академию, и что будут считать в цивилизованном и сияющем Уртире никчемным слабым провинциалом из лесной глуши.

Второе, что сильно удивило Тудора — прожженное насквозь дерево. Это был совсем необычный эффект для огненной струи или классического огнешара, даже для взрослого и опытного мага. Дядя, во всяком случае, такого на своем веку не видел. Поджечь как напалмом объект атаки — это да. У кого-то сильнее, у кого — "пожиже". У некоторых сильных магов-огневиков получались огнешары с эффектом подрыва у цели. А я, будучи необученным магом-недорослем, взял и прожег в дереве дыру.

Ага, значит, местные умеют в огнеметы, реже в фугасы. А вот кумулятивный эффект — необычен. А мне нужно было всегда помнить — умеешь считать до 10, остановись на 7. Эту мысль подтвердил мне и дядя, сразу обозначив, что без критической угрозы для жизни — такое мне лучше не демонстрировать, где ни попадя.

После нашего обсуждения у меня еще появились идеи, что фугасного эффекта добиваются не чистые огневики, а маги, которые в добавок имеют сродство и с газами-воздухом, так как без явления резкого расширения газов, фугасности или сверхбыстрого прохождения по среде ударной волны — не добиться. Хотя, как там магия соотносится с бризантностью, фугасностью или там теплотой взрыва — понимания у меня, конечно, не было.

Моя недетская сила воздействия скорее всего проистекала от «качества» используемых «рун». У меня — оригинал, у местных, условно, ограниченные или однобокие проекции. И распотрошить мою тушку местные маги могли за такие знания в два счета и без моральных сожалений. Поэтому, тренировки и еще раз тренировки — в том числе по скрытию возможностей и контролю-ограничению магических эффектов. Иначе Онорий еще венцом гуманизма и терпимости покажется.

По «эффекту дырки» тоже нужно было разбираться — направленность ли это моего пламени, или более высока температура плазмы — без понятия. А ведь моя Трансформа по формулировке от Иллюзии в «меню» — вообще является переводом материи в энергию. И механика процесса тоже не понятна.

***

И вот, похоже, мы уже скоро увидим дядин замок. Мои спутники оживились, а Тудор отправил одного из верховых егерей галопом вперед, чтобы предупредить о нашем прибытии. Еще час на шаговой скорости рядом с телегами в редком пролеске и моему взору открылась широкая долина.

В полуокружении деревенских домиков, замок стоял между лесом и впадиной, примерно двухкилометровой в диаметре. Перепад высот не был сверхбольшим, на глаз — от пяти до десяти метров. А может — визуально скрадывался небольшим озерцом посередине впадины. Так вот ты какая, Южная Падь!

Еще ближе к замку дорога поднималась мимо оврага на небольшой холм и я разглядел знаменитую Падь получше. Впадина имела практически идеальные границы в форме окружности. Это явно был кратер или гигантская воронка! Выветривание за столетия уменьшило глубину этой «ямки», но искусственный характер происхождения Пади был мне очевиден!

Да, если это не космический пришелец в виде метеорита, а следы войн далекого прошлого, то тогдашние маги Старой Империи были ого-го! Если мощь сегодняшних магов, со слов Тудора, я оценивал по поражающему эффекту в диапазоне от миномета до установки залпового огня, ну, до батареи таких установок максимум, то здесь… Это тянуло на следы от ядерного оружия, причем вовсе не тактического.

Руны ли там тому причиной или нет — но, чтобы хотя бы приблизиться к получению такой мощи — любая власть препарирует сотню Артонов не глядя. По моей спине пробежал ледяной холодок.

На центральной улице поселка, перед замком барона, нас встречало несколько десятков человек — видимо, слуги, местные ремесленники и те из крестьян, кому случилось оказаться у замка в эту пору.

— Ваша милость, с возвращением!

— Смотри, смотри, а людей-то как мало…

— Барти, привет! Где ж Янис-то?

— Господин барон, господин барон!..

— И лейтенант вона….

— А Ворона не видно! Это что ж…..

Кто-то постарше и попредставительнее, может местный староста, приветствовал барона, несколько молодых ремесленников пытались в разнобой перебросится парой фраз со знакомыми бойцами, кто-то из женщин тревожно искал взглядом отсутствующих близких в нашем поредевшем отряде. Общий настрой явно мрачнел. Одна молодуха зажала себе рот ладонями, в ее глазах читались ужас и тоска.

Отряд в молчании выехал на небольшую площадь, отделявшую предместье от стен замка и остановился вслед за бароном.

— Жители Пади! Мы вернулись, но вернулись не все! — громко обратился барон к своим людям. — Моего племянника похитили враги нашего баронства. В неравном сражении подлый враг был повержен, но взял свою кровавую цену! Вечная слава павшим!

— Слава! Слава! — нестройным хором откликнулась толпа. Женщина, которая прежде зажимала себе рот, завыла от горя. Ее обнимали две плачущие соседки.

— Анис, — нашел взглядом овдовевшую горожанку барон, — Трэвис сражался как герой. Я знаю, это не утешит тебя сейчас, но он был моим боевым товарищем и я скорблю вместе с тобой. Буду ждать тебя послезавтра в полдень у кастеляна Томаша. Павших не вернуть, но я хочу помочь их близким и родным, у кого они были!

Барон замолчал, окинул взглядом небольшую толпу и, привстав на стременах, прокричал:

— Трэвис, Ворон, Гарт, Орто, Янис, Хевард! Я помню каждого из них! Честь и слава!

— Слава! Слава! — чуть бодрее, чем в первый раз, откликнулась толпа. А барон натянул поводья и пустил своего вороного рысью к распахнутым воротам замка. Лейтенант почти сразу направил коня вслед за бароном. За ними послушно двинулся и я вместе с егерями, сопровождавшими наши телеги. Однако, «орел наш дон Тудор, да и политик изрядный»…

***

Пройдя через массивные ворота во внутренний двор баронской твердыни, я увидел уже спешившегося дядю с рыженькой девчушкой лет 9-10 на руках. Рыжик крепко обнимала Тудора за шею и что-то шептала ему на ухо. Дядя улыбаясь кивал ей в ответ, а